В апреле 1952 года газета Pittsburgh Courier собрала группу из 31 эксперта — «лучших представителей бейсбольной общественности» — и попросила их выбрать «Сборную звёзд … всех времён». Знаменитую команду иногда называли символической сборной негритянских лиг, но это не совсем точное определение. Это была подборка величайших чернокожих игроков за период с 1910 по 1952 год.
Поскольку это было в 1952 году, между определениями «величайшие игроки негритянских лиг» и «величайшие чернокожие игроки» разница не так велика, поскольку прошло всего пять лет с момента прорыва Джеки Робинсона. Как раз в этом всё дело: Робинсон включён в эту команду, в негритянской лиге он провёл всего год. Он единственный игрок в стартовом составе этой команды, попавший туда за свои достижения в Главной лиге бейсбола.
Эта команда интересна по ряду причин, включая, как вы сегодня увидите, выбор Смоки Джо Уильямса. Но, прежде чем мы перейдём к разговору о нём, взгляните на состав этой команды. Если вы большой поклонник этой части истории бейсбола, то наверняка узнаете все имена… за исключением одного.
1B Бак Леонард, 2B Джеки Робинсон, SS Поп Ллойд, 3B Оливер Марсель, LF Монте Ирвин, CF Оскар Чарльстон, RF Кристобаль Торрьенте, C Джош Гибсон
Семеро из них избраны в Зал славы, один — нет. Имя, которое вы вряд ли когда-либо слышали — Оливер Марсель.
Марсель оказался в этой команде не случайно. Когда великий Поп Ллойд называл свою команду мечты, он был в ней. Когда Смоки Джо Вуд собирал свою команду звёзд, его третьим базовым тоже был Оливер Марсель. Из всех забытых великих игроков негритянских лиг он очевидно самый забытый.
Он был креолом из Луизианы, и его прозвали «Призраком». Бак О’Нил говорил, что это происходило потому, что он имел обыкновение исчезать после игр. На поле он был волшебником в защите, мастером лайн-драйва и настоящим яростным вулканом. Его талант невозможно было не заметить. После одного из выставочных матчей против игроков Главной лиги бейсбола его прозвали «Чёрным Фрэнки Фришем».
Его ярость тоже нельзя было не заметить. Говорили, что он ударил великого Оскара Чарльстона битой по голове (О’Нил сомневается в этой истории, считая, что если бы Марсель это сделал, то Чарльстон просто убил бы его). В одной из драк ему откусили часть носа, а затем арестовали за присутствие на месте убийства. В 1925 году команда «Линкольн Джайентс» дважды обменивала его, колеблясь между необыкновенным талантом Марселя и необходимостью с ним возиться.
«На всём протяжении его карьеры в Нью-Йорке, — писала газета New York Age — его сопровождала буря. Обладая необычайным темпераментом, он вызывал ненависть многих болельщиков из-за готовности постоянно спорить и даже драться с ампайрами».
Так почему же Марселя нет в Зале славы, тогда как остальные члены этой звёздной команды там есть? В Зале славы есть даже игравшие на третьей базе Джуди Джонсон и Рэй Дандридж, которых Марсель опередил во время составления этой команды. Возможно, дело в его нраве. Возможно, в сомнительных похождениях за пределами поля. Но я думаю, что это что-то иное, связанное с тем, как рассказана его история.
Статистика негритянских лиг по определению неполная. Дело не только в том, что учёт вёлся менее тщательно. Сами лиги не были приспособлены для ведения статистики. Сезоны представляли собой мешанину из игр в лигах, в городах, выставочных матчей, даблхедеров (иногда по два в день). Некоторые игры проходили на лучших стадионах тех времён, а некоторые на площадках с твёрдым покрытием в окружении шатких скамеек.
И что мы имеем в итоге?
Истории. Легенды. Воспоминания. Может быть, потому что он играл на заре существования негритянских лиг, может быть, потому что он не был узнаваемым, может быть, потому что он был скучно стабилен, но Марсель не вдохновлял народные легенды. Был ли он лучшим третьим базовым негритянских лиг?
В 1952 году люди, которые видели, как играл он и как играли другие, считали, что да. И это приводит нас к Смоки Джо Уильямсу.
Помимо выбора состава отбивающих, эксперты Pittsburgh Courier также выбирали и питчеров. Результат оказался ожидаемым: великий Сатчел Пейдж, самый известный питчер в истории негритянских лиг, получил девятнадцать голосов, больше, чем любой полевой игрок за исключением Джоша Гибсона и Оскара Чарльстона.
Но Смоки Джо Уильямс получил двадцать голосов.
Теперь вы можете придать этому большое значение. Мы говорим о разнице в один голос, но это не значит, что Пейдж и Уильямс соперничали. Голосующие выбирали четырёх питчеров. И своим выбором они ясно дали понять, что эти двое намного опережают всех остальных (ставший третьим Буллит Роган получил всего девять голосов).
Но да, это действительно невероятно. Как уже упоминалось, Пейдж был легендой негритянских лиг на все времена. Его подвиги были настолько выдающимися, что о них регулярно писали в белой прессе, чего не случалось практически ни с кем. Он был больше, чем жизнь, питчер, которого обожали и боготворили как чернокожие, так и белые игроки.
В 1952 году Пейдж был на пике своей славы. Ему было 45 лет (как минимум), но он блестяще играл за «Сент-Луис Браунс», попав на Матч звёзд, рассказывал свои истории, и людям постоянно было мало. Он был одной из главных спортивных звёзд Америки.
Смоки Джо Уильямс умер за год до этого, практически неизвестным. Свои лучшие подачи он делал ещё до того, как появились негритянские лиги.
И он получил больше голосов, чем Сатчел Пейдж.
Вау. Насколько хорош он должен был быть?
Они называли его «Смоки Джо» (иногда сокращая до «Смоки) и «Циклоном Джо», и, похоже, этому человеку было всё равно, какое из прозвищ использовалось. Оба они передавали суть, а она была такова: он бросал сильно. Насколько сильно? Опять же, нам приходится полагаться на легенду.
Один чернокожий игрок говорил, что он бросал настолько сильно, что на игру ему требовалось два кэтчера, так как рука первого так распухала, что после пятого иннинга он не мог играть.
Уильямс вырос в городке Сегин, неподалёку от Сан-Антонио в Техасе. О его детстве известно не так уж много, но он рассказывал, что «стал питчером сразу же, как только обнаружил, что у него есть рука». Ему нравилось ощущения мяча в руке, настолько, что он всегда носил его с собой. Ночью он клал мяч под подушку и лежал головой на нём.
Он поздно раскрылся… по крайней мере, складывается такое ощущение. Мы не знаем, потому что, как и в случае с Пейджем, нам неизвестна его точная дата рождения. В разное время люди считали, что он родился в 1879, 1885 и 1886 годах. Сейчас утвердилось мнение, что это был 1885 год, что означает, что ему было 25 лет, когда в 1910 году он подписал контракт с «Чикаго Блэк Джайентс». Это произошло за десять лет до официального появления негритянских лиг.
В своей первой игре он якобы бросил мяч так сильно, что будущий член Зала славы Руб Фостер сказал ему: «Парень, притормози немного».
На это Уильямс ответил: «Если я действительно начну бросать сильно, то они вообще не увидят мяча».
Он подавал в течение следующих двадцати пяти лет. Уильямс колесил по всем Соединённым Штатам, а также Кубе и Мексике. Он был сенсацией везде, куда бы ни приехал, и в этом мало отличался от Пейджа, хотя у него не было такого дара рассказчика (а у кого он вообще был?).
«Когда я не подавал, мне приходилось играть в аутфилде, — говорил Уильямс. — В те времена не было системы взводов. Ты должен был подавать всем, левшам и правшам. И приходилось заканчивать каждую начатую игру, если только не возникало непредвиденных обстоятельств. У нас не было пинч-хиттеров, мы не могли себе их позволить».
Мы знаем, что Уильямс метал молнии, и не только благодаря своему прозвищу или легендам. Он бросал так сильно, что во время выставочных игр его регулярно сравнивали двумя лучшими питчерами Главной лиги бейсбола того времени — Уолтером Джонсоном и Питом Александером. Наблюдатели говорили, что Уильямс подаёт столь же сильно, как эти двое (некоторые говорили, что сильнее). Одна из легенд, возможно правдивая, гласит, что ещё один член Зала славы Росс Янгс увидел фастбол Уильямса и придумал ему прозвище «Смоки Джо».
«Возможно, вам доводилось видеть, с какой скоростью летают камушки во время бури, — говорил владелец одной из команд негритянских лиг Фрэнк Лиланд. — Но даже тогда вы не видели ничего, что могло бы сравниться со скоростью его подачи».
Он не просто сильно бросал — у него был безупречный контроль (опять же, как и у Пейджа). Это сочетание делало его практически непобедимым. Боузмен Булджер, один из пионеров спортивной журналистики и человек, писавший газетные колонки для менеджера «Джайентс» Джона Макгро, сказал, что Уильямс был таким же хорошим питчером, как Кристи Мэтьюсон. Это показательно, учитывая, что Булджер и Мэтьюсон были близкими друзьями.
Тай Кобб как-то сказал, что Уильямс «наверняка выигрывал бы по тридцать игр за сезон в Главной лиге бейсбола».
Повторю, это был Тай Кобб.
«Когда сталкиваешься с такими парнями, испытываешь уважение», — сказал об Уильямсе член Зала славы Фрэнки Фриш.
Уэйт Хойт много лет спустя во время одного из эфиров, когда подавал Боб Гибсон, сказал, что уже видел такого же питчера и его звали Смоки Джо Уильямс.
Статистические данные, к сожалению, неполные, это подтверждают. Уильямсу было 45 лет, когда он сделал 27 страйкаутов в 12 иннингах игрокам «Канзас-Сити Монаркс» в одной из первых своих вечерних игр в профессиональном бейсболе (хотя, честно говоря, при свете переносных фонарей никто не видел достаточно хорошо; игравший за «Монаркс» в тот вечер Чет Брюэр сделал 19 страйкаутов).
Восемнадцатью годами ранее, играя за «Нью-Йорк Линкольн Джайентс», он сделал ноу-хиттер, обыграв великого питчера негритянских лиг Дика «Пушечное ядро» Реддинга (которому для попадания в команду Pittsburgh Courier не хватило всего голоса).
По большей части Уильямс доминировал в выставочных играх против белых команд. Он обыгрывал Уолтера Джонсона, Пита Александера, Чифа Бендера, Руба Маркварда, Уэйта Хойта, и это только те, кто затем вошёл в Зал славы. Согласно исследованиям Джеймса Райли, Уильямс выиграл двадцать матчей у белых команд, проиграв всего три, включая одну игру против «Нью-Йорк Джайентс», в которой он сделал 19 страйкаутов (это было как раз одно из его поражений).
В изучении истории негритянских лиг есть своя радость и своя печаль. Радость от открытия таких замечательных игроков, как Смоки Джо, и печаль от того, что ему было отказано в праве играть в Главной лиге бейсбола и занять своё место в истории этой игры. По крайней мере, со второй частью мы можем что-то сделать. Команда от Pittsburgh Courier это срез истории, дающий нам возможность понять, насколько великими были некоторые игроки.
Кстати, много лет спустя Бак О’Нил спросил своего друга Сатчела Пейджа, каково это — стать вторым в голосовании после Смоки Джо Вуда.
«Они были правы», — ответил Пейдж.